Памятный музейный календарь. К 95-летию со дня рождения.

                                           Учитель с большой буквы

 Подщеколдина Александра Николаевна (1925-2003); учитель иностранного языка школы № 161; работала в школе  с 1961 по 1996 гг..  Награждена медалями «За доблестный труд», «Ветеран труда», почётным знаком  «Отличник народного просвещения». В 1996 году присвоено звание «Почётный гражданин города Зеленогорска»

  Свои воспоминания   Александра Николаевна написала ещё в сентябре 2000 года. Название «Моя биография» — авторское.

     Я родилась 17.04.1925 г. в г. Болхове Орловской области; в семье, как тогда писали, мещанина Подщеколдина  Николая Ивановича и его жены Матрёны Ивановны. В те годы женщины, как правило, не работали, а были хранительницами домашнего очага: вели хозяйство, воспитывали детей, как могли.

     Мой отец, будучи ещё мальчиком, был отдан в мальчики-подпаски за много вёрст от дома и стал погонщиком скота, отправляемого на продажу. Когда он подрос, то вернулся домой, стал помогать, чем и как мог, отцу с матерью. У него были два старших брата, уже женатые. Пришла пора жениться и отцу. Это было уже после гражданской войны, когда он на фронте заболел брюшным тифом и попал в городе Белгороде в больницу. Благополучно выздоровел и «почти ползком», как он говорил, добрался до дома.

    В старину был обычай: идти к свахам, просить их подыскать невесту. Розыски подходящей невесты продолжались год, но все чем-то отца не устраивали. Через год одна из свах рассказала отцу о круглой сироте на другом конце города, которая родилась 13-ым ребёнком. Мать её после родов сразу пошла на реку полоскать бельё и заболела родильной горячкой, а потом умерла. Выходили девочку соседи, отогревали её в печурке (отверстие в печи), назвали Матрёной. Двое пожилых состоятельных людей взяли её к себе (собственных детей у них не было), но фактически Матрёна  была у них прислугой. Вот эту девушку и присмотрела сваха в невесты моему будущему отцу.

      Она была такой трудолюбивой, что кроме работы по дому бегала вечером на речку Нугрь (приток Оки) и собирала гусиные перья. Насобирала их столько, что из пуха получилась перина и две больших подушки.  Потом, отдавая замуж младшую сестру, мама из двух подушек сделала четыре! Такой был гусиный пух!

    Мама была очень скромной, молчаливой женщиной, никогда и ни в чём не перечила мужу. Родила пятерых детей: первым был мальчик, но он родился мёртвым, т.к. мама к Пасхе мыла всю избу (стены, потолок), у неё открылось кровотечение. Две девочки умерли от коклюша, дифтерии, скарлатины. Осталось двое детей: я – старшая и младшая сестра 1931 года рождения (живёт в нашем городе, замужем, трое детей, двое из них живут в Латвии).

      В 1941 году началась война, а с нею -  все ужасы, которые невозможно описать.

     Да, вспомнила почти невероятный факт: город наш — Болхов Орловской губернии –  был купеческим. В нём было 28 церквей и два монастыря, мужской и женский. Юрий Сенкевич несколько раз показывал его по ТВ. Все церкви и монастыри были построены на средства купцов-кожевенников, которые выделывали у реки Нугрь (приток Оки) кожи и продавали их в царскую армию. Купцы были очень богатые, но и большие филантропы. Ежегодно они собирали заседание, на которое приглашали круглых сирот-девочек. Девочки должны были вытаскивать билеты, один из которых был счастливым; там была цифра «сто», что означало приданое в 100 золотых рублей невесте-сироте. И вот моя (будущая) мама вытащила билет с цифрой «100». Купцы сказали ей: «Деточка, когда подрастёшь, станешь невестой, тогда подойдёшь с женихом в банк, и там тебе выдадут эти 100 рублей золотом (т.е. золотых) на свадьбу и приданое».

    Но грянул 1914 год и гражданская война. А за ней – революция. Так всё и пропало. А потом началось варварское уничтожение церквей, расстрелы священников и т.д.

    Я окончили начальную школу, затем среднюю, очень любила иностранный язык (тогда преподавали только немецкий). Окончила заочные курсы немецкого языка, потом поступила в Московский государственный  педагогический институт иностранных  языков (МГПИИЯ). И стала преподавать его.  Вначале меня послали в школу за 12 километров от дома. Ходили пешком. В воскресенье все городские учителя (у кого родители в школе) шли в деревню Гнездилово Орловской области пешком, за 12 километров. А в субботу возвращались домой – снова 12 км. В неделю: 12+12=24. В месяце  — четыре недели, по 12 км = 48 километров. Пешком! А в учебном году -  девять месяцев по 48 км, итого 432 километров. Проработала я там пять лет, по 432 км, а всего 2160 км, почти от Москвы до Владивостока. В холод, пургу, дождь, а в половодье держали валенки в руках и босяком переходили реку!

    Максим Горький как-то написал: «Всем лучшим во мне я обязан книгам». А я с полным основанием могу сказать, что всем лучшим во мне я обязана моим ногам.

    Так текла моя жизнь до 1961 года. Сестра с мужем и детьми давно жила в Сибири (т.е. в Заозёрной, потом в Зеленогорске).  Уговорили нас с мамой переехать в Сибирь.

     И началась моя «сибириада». Четыре четверти – уроки, на каникулах мы с классом на собственно  заработанные деньги (ремонтировали школу четыре года подряд) побывали на Байкале, в Средней Азии, на Кавказе, в Крыму, в Прибалтике, в Москве, в Ленинграде.

     До сих пор встречаемся, помним всё. Это помогает жить.

     Всего не опишешь. Особенно страшные годы войны: я лежала парализованная (тиф). Ноги висели палками, ходить не могла. Но со временем стёрлось и забылось всё. Отец похоронен на родине, в городе Болхове; мама – здесь, в Зеленогорске.

    Первые шаги в школе не забудутся никогда. Иду впервые по городу, про себя думаю: «Ни за что в школу не пойду! Что первое встретится, туда и пойду!». Иду…улица Нагорная! Сосны, ели…  Поворот! Река! И дома, которые только строятся и похожи на комплексы первых общежитий для соревнований (лыжных и прочих) в Инсбруке! Боже мой! Да это не Сибирь, а Европа! Ещё один поворот! Река! Иду…И вдруг вижу:  «ГОРОНО». Вот оно! От судьбы не уйдёшь! Поднимаюсь по порожкам (они сейчас слева от библиотеки), стучу. Открывается дверь. Здороваюсь. Сидит зав. Гороно, ну,  вылитый,  Каренин из «Войны и мира»! Спрашивает, отвечаю, принимает на работу (учительница немецкого языка уезжала в Ленинград). У него маленький кабинетик (сейчас там книгохранилище). А раньше там был зав. Гороно, бухгалтерия и малюсенький уголок с койкой для меня. Костарев О.А. (зав) приходил на работу в 6 часов утра, а я уходила в школу.

   Первое «явление» моё 8 классу «Б». Вхожу, смотрю, а за первой партой сидят два…ну, настоящие кавказцы с чёрными усами! Господи! Да куда же я попала! Один встаёт и говорит: «А вы у нас, между прочем, четвёртая!» Чем парировать? Говорю: «А вы все неподдающиеся?» «Смех в зале»! Лёд тронулся!

    Так началась моя «эпопея в Сибири». После первого года работы мы в первый месяц каникул изготовили для ЭХЗ несколько металлических плит, просверлив в них,  согласно указанию, отверстия. А когда источились наши инструменты, то мальчики, недолго думая, пошли вечером к зав. магазина и умолили её открыть магазин и продать им свёрла. Кроме этого мы, т.е. девочки, отшпаклевали лаборантскую в кабинете физики так, что физик Н.Д. Борисовский стал в шутку просить их отремонтировать ему квартиру! На заработанные деньги, не взяв у родителей ни копейки, мы отлично отдохнули в Крыму. Жили в спортзале школы, которой заведовал брат Н.Г. Смольникова. Он был военврачами направлен туда на лечение лёгких. Разрешил нам дать их автобус, и мы побывали у Николая Островского в доме, увидели, как он вслепую, на сделанном им аппарате, читает.

   На второй год мы возмужали, осмелели и попросили покрасить все парты в школе, а также укрепить металлическую ограду вокруг школы. На эти деньги съездили в Среднюю Азию. Увидели все её красоты, природу. И ещё через год с Н.Г. Курдюковым побывали на Украине и в Прибалтике. А после экскурсии по Москве и Ленинграду (в Москве девочки ночевали в Доме матери и ребёнка (!), а мальчики – во дворе Ярославского вокзала), нам предложили рассказать всем желающим классным руководителям школ города обо всём увиденном.

   Меня наповал сразила фраза сестры учительницы из № 164 школы Людмилы Петровны Фоминой (по мужу – Репринцевой). Эта девочка Галя Фомина, когда выступили перед учителями, тихонько сказала мне: «Во сколько раз легче рассказать по-немецки!». Я опешила, а только потом оценила её ум, широту знаний и скромность. Школу она закончила с золотой медалью, с отличием Красноярский медицинский институт и прекрасно работает врачом.

    Это был мой самый любимый (первый!) выпуск. Потом было много других, отличных, но не таких.

     Нет, назову ещё одну группу из восьми человек, где были две девочки и шесть мальчиков. Ни один из них не получил не только двойки, но даже тройки. Они ловили мою речь налету, у нас было друг с другом какое-то необычное взаимопонимание! Один из них, Хакимов Сергей, я считаю, сверходарённый в этом смысле человек. С отличием окончил КГПИИЯ, кажется, работает на заводе.

    Мне не стыдно хвалиться такими учениками, я никогда не забуду их. А сколько внеклассной литературы было прочитано ими! Ежегодно каждый новый класс (я имею ввиду,  лучший ученик или ученица) с 1 сентября начинал читать книгу о Гёте из серии «ЖЗЛ», а к концу учебного года пересказывал её в классе (575 страниц). Это было как бы заключение.

    Лена Шевченко, выпускница нашей школы, окончила Горьковский ГПИИЯЗ, работала учителем. В 167 школе учит детей немецкому языку наша бывшая выпускница Светлана Валентиновна Гулакова.

    Чем закончить? Словами:

«Весёлые годы, счастливые дни…

Как вешние воды, промчались они…»

Александра Николаевна Подщеколдина. Педагог, посвятивший любимому учительскому делу каждый день своей жизни. А школа № 161  была для неё – «одна на всю оставшуюся жизнь». Добрую память оставила о себе учитель с большой буквы.

Материал подготовлен Гавриловой Н.П., заведующей отдела «История города» МБУ «ЗМВЦ»